Ирина Громова - Ведьма на зелёной фишке
– Эта собака лежит в Валькиных сенях совершенно зарезанная?
– Она, – подтвердила я, радуясь, что животное ожило.
– Тогда пошли в сени. Посмотрим.
Ирина Борисова сфотографировала Шамана, и мы направились в соседский дом.
– Я боюсь, – сообщила я, когда мы дошли до лестницы Валентины. Дверь была все также приоткрыта. При дневном свете не было видно полоски от внутреннего тусклого искусственного освещения, которая вчера ночью пробивалась из-под двери на улицу.
Ирка громко постучала кулаком о косяк:
– Хозяева дома? – и решительно отворила дверь. Так же как и вчера, дверь поддалась очень легко. – Та-ак. Что тут у нас? – послышалось деловитое уже из сеней. – Заходи. Это Валькин зарезанный баран.
Хороша была бы я сегодня, если бы по моему настоянию сюда примчалась бы группа криминалистов…
Тушка барана с отрезанными ногами и без головы действительно могла показаться ночью испуганному человеку туловищем лохматой собаки. Ирка фотографировала картину, как полицейский фотограф.
– Жалко барана, – констатировала она. Но придётся его закопать. И кровь замыть. А то запах будет. Хорошо, что сейчас прохладно.
Она посмотрела на меня. Сжалилась и сказала:
– Я сама замою.
Мы взяли холодную, затвердевшую тушку, стащили вниз, стараясь как можно меньше пачкать дом. Подкатили к дому Иркину двухколесную устойчивую тачку, перебросили тушу в неё и отвезли за Валькин сарай, подальше от дома.
– Надо закопать. – А то придут дикие животные, лисы и волки. Нам нельзя их приваживать. Тут у всех птица и скотина. Повадятся дикие – перережут животных.
– А у Валентины много скотины? – вырвалось у меня.
– Ядрён хрен на редьке! – вдруг вскрикнула Ирка и помчалась к сараю. Едва она открыла дверь, оттуда раздался громкий птичий гам. Ор подхватили овцы и козы. – Голодные все, – донеслось из сарая сквозь птичий гвалт. То, что птица и животные громко жалуются, можно было не объяснять.
Я подошла к сараю. Ирка уверенно орудовала так, будто делала это много раз, выручая хозяев. В деревне, если держишь скотину, очень важно иметь хороших соседей. Всегда помогут и покормят, когда надо уехать.
Ирка быстро засыпала в миски комбикорма, сразу добавила тёплой воды из тена-автомата, похожего на большой термос. И тщательно перемешала. Процедура кормления заняла не больше десяти минут. Птица быстро угомонилась, потому что занялась едой. Козы получили свежее сено в ясли. Овцы что-то жуя, прижались к задней стенке хлева. Они явно были напуганы. Мы сфотографировали их тоже. Я оставила Ирку доить коз и отправилась опрашивать соседей. Валентину, Настю и маленькую Ксюшу не видел со вчерашнего вечера никто.
Когда я вернулась в Иркин дом, она уже выводила фотки на принтере. Мы быстро написали бумагу о том, что видели, слышали и узнали, под которой подписались вдвоем – пусть полковник Грачёв разбирается сам.
До шести вечера мне ещё предстояло забрать характеристики у Василисы Премудрой. И было бы неплохо поговорить с Кулибиными. Что они делали с Валентиной вчера после обеда. Возможно, в их руках, есть ниточка, за которую я зацеплюсь.
11
Решив начать с Василисы, я распрощалась с Иркой, оставив на неё злополучного барана. В кабинете главу поселка не нашла.
Маринка из администрации направила меня в Дом Культуры. На праздник чествования наших Кулибиных. Оказывается, именно сегодня мы всем посёлком торжественно провожали их в Москву, читать лекции профессорам из «Сколково». Сегодня определенно был мой день. Информация шла в руки сама.
В клубе играл духовой оркестр, работал буфет, как на первое мая, висели воздушные шарики. В зале шёл концерт для Федьки с Петькой. Малышня из детского сада танцевала «Цыганочку».
Кулибины уже выслушали торжественные речи, пожелания и напутствия, записали, что кому надо привезти из Москвы и перешли из президиума в зал. Вместе с Василисой сидели на первом ряду и растроганно смахивали предательскую слезу. Василиса громко хлопала, раскрасневшись от удовольствия. По другую сторону от кулибиных, рядом с ней оказалось два свободных места.
Я прекрасно знала и Петра и Фёдора, потому что в течение полугода мы с Василисой выдерживали за них бой с целой областной энергосбытовой компанией, которая многое бы отдала, чтобы закопать обоих инженеров поглубже.
История их стоит того, чтобы остановиться на ней подробнее.
Фёдор Малышев и Пётр Никитин, – наши самоделкины, два удивительных человека, два друга, всегда вместе. С виду похожие на Штепселя и Торопуньку, в джинсовых комбинезонах с десятком карманов, из которых торчат инструменты, проволочки, железки и детальки. Любого встречают с улыбкой, потому что счастливы помочь и счастливы заниматься любимым делом. Или просто счастливы жить.
Оба – талантливые инженеры, которые так и не смогли реализоваться в советское время. Просидели на своих заводах, на ста сорока рублях в месяц. И выдали по две тысячи рацпредложений. Из тех, что за ненадобностью нашей стране пылились на полках, а потом за бесценок, всем пакетом, были проданы иностранцам. Что в дальнейшем в разы подняло производительность и, соответственно, прибыль, итак, уже знаменитых в мире зарубежных брендов.
Выйдя на пенсию, Федька с Петькой встретились в посёлке Светлый Путь, и сразу нашли, о чем поговорить. Но разговорами за домино на лавочке не ограничились. А с удвоенным запалом начали изобретать всякие интересные штуки для народного, Светло-Путейского хозяйства. И тем самым, не по-детски будоражить местных барыг. И, страшно сказать, они решились сделать вызов самой энергосбытовой компании области «Лампа в каждом месте».
Несмотря на кричащее название, «Лампа в каждом месте» отнюдь, даже и не пыталась обеспечить эти самые лампы хоть где-то, помимо богатых посёлков и городов. Тащить провода, ставить трансформаторы, а потом всё это хозяйство поддерживать в тысячах деревнях и зимой и летом, и в ураган и в метели – «Лампе» было совершенно невыгодно.
Летом в деревни приезжают дачники, которые норовят «тиснуть» электричество, не заплатив. Зимой там остаётся по две-три бабки. Их обслуживание становится дорогим и убыточным. Поэтому, согласно не писаному закону, на деревни уже давно все «положили». На столбах, материале для проводов и трансформаторах экономят так, что напряжение в 220 ватт уже давно стало неприличной роскошью.
«Лампа», конечно, как-то приноровилась выполнять свои обязательства перед государством и, по возможности, переложила все затраты на население. Научилась правильно составлять договоры, чтобы при любом раскладе виноватыми оставались потребители. Потому что офшоры никто не отменял и, чтобы продолжать туда перегонять миллиарды рублей, приходилось крутиться.
Конечно, сбои бывали. То какое-нибудь Лядово, потеряв терпение, начинало писать письма в газету о том, что в течение трех недель им выключают электричество по пять раз в день. И жители не могут поставить инкубаторы и вывести нормальных цыплят. Недоношенные цыплята рождаются тремя головами и шестью клювами. Попробуй в деревне, прокорми столько ртов.
То, какая-нибудь Пузяевка начинала вопить о том, что они делали замер всей деревней. И оказывается, в течение трёх месяцев каждый день напряжение, согласно прибору, выше 170 ватт не поднимается. А по договору полагаются постоянные 220.
А то, ещё хуже, в каких-нибудь Тютицах, вообще сгорела абсолютно вся бытовая техника, по причине резких перепадов напряжения. А там и дорогостоящие телевизоры, и компьютеры с принтерами и всё-всё-всё.
Но до сих пор, все эти мелкие неприятности с населением удавалось улаживать. Население ворчало, но, в конечном итоге, кроме как в «Лампу» идти ему всё равно было некуда.
И тут на голову энергосбытовой компании свалились наши Федька с Петькой. Кулибины бросились на помощь измученному народу. Из подручных материалов слепили какие-то хитрые коробочки, которые начали извлекать энергию из всего, что течёт, движется, летает, дымит, выделяет газ.
Начиная от обычного костра и заканчивая домашним бурундуком или хомячком, который крутит барабан в своей клетке. В ход пошло всё – ветряки из бумаги, солнечные батареи из тепличной плёнки, новые аккумуляторы из старых, которые способны накопить энергии на два месяца вперёд.
Сначала деятельность Кулибиных не была заметна. И даже слегка радовала, потому, что в области вдруг стало спокойно. Триста деревень Светло-Путейского района, как-то подозрительно затихли, и перестали жаловаться на энергетиков. Энергокомпания сначала решила, что население уступило. Сдалось по причине своей тупости, лености, юридической безграмотности и отдаленности проживания от судов, до которых не каждый житель дальней деревни готов добираться.
